Описание заданий
Послушная тварь
Я больше не считаю себя борцом за революцию, но я должен найти осколок артефакта. Однако, сперва, мне надо больше узнать о нем.
Детали воспоминания
Объект: Николай Андреевич Орлов
Расположение: Российская Империя
Временной период: 1917
Сибирская зима

Дорога в Красноярск пустынна. Темные небеса, не освещаемые луной. Снег скрепит под копытами моей лошади. Я дрожу, но не из-за холода.
Я был здесь прежде не так давно. Не сомневаюсь, жители Красноярска почувствовали толчки взрыва.
Тогда я был молодым, верным, но высокомерным и злым. И все же я следовал плану Наставника, убежденный, что только победа Братства имела значение.
В Красноярске тихо. Я прибыл под покровом ночи, не был никем замечен. Скоро я завершу свои дела здесь – при условии, что найду то, что ищу.
Я прохожу мимо Свято-Троицкого Монастыря, но не могу перестать думать о той роковой ночи, когда королевский Посох был уничтожен. Мне надо сосредоточиться.
Наконец! На стены, окружающие лечебницу, легко забраться. Охраны немного, вся стража пьяна. Я проник внутрь, тихо, приблизился к цели.
Она одиноко сидела в своей камере. На ее лице, ужасно изуродованном, зияла дыра на месте носа. «Монстр», на которого я смотрел выглядел еще более страшным, чем Баба Яга!
Лечебница

Она провела своими треснутыми пальцами по лысой голове, уставившись на меня. Ее дружелюбный, несмотря на нечеловеческое лицо, взгляд завораживает. Я не могу отвести взгляд.
«Хиония Кузьминична Гусева, - немного строго сказал я, - вы пытались убить монаха Григория Распутина». Она едва заметно кивнула.
Вскрыть жалкий замок на клетке практически не составило труда. Я открыл дверь, и Гусева сделала несколько шагов назад. «Я здесь не чтобы судить вас. Мне нужны лишь ответы».
«Я ничего не знаю!». Голос Гусевой силен, тверд, но все же лишен эмоций. Она провела три года в сумасшедшем доме, тем не менее, ее рассудок в порядке.
«Вы знаете больше, чем вам кажется». Я действительно верю в это. «Я предлагаю вам свободу. Все что я прошу взамен – ответы на несколько вопросов».
«Только умерев можно быть истинно свободным». Голос Гусевой остр как нож. Она улыбнулась – ужасная гримаса. «Вы спасете меня от страданий».
Я приказал Гусевой следовать за мной. Она не решалась – и тогда я взял ее за руку, которая когда-то ножом потрошила тело сумасшедшего монаха.
Святой дьявол

Горсти копеек достаточно, чтобы подкупить священника. Мы спрятались в темном углу Свято-Троицкого Монастыря. Здесь мы можем поговорить наедине.
Черный шарф скрывает изуродованное лицо Гусевой, но ее глаза ярко сверкают в огне свечи. Я прошептал: «Расскажи, что случилось».
«Я была последователем Отца Григория, Святого Дьявола, – этот голос не похож на голос сумасшедшей женщины. – Мы путешествовали в Покровское, его родное село».
«Это была середина лета, - Гусева сняла шарф, открывая свое испорченное лицо, - день или два спустя после празднования рождества Иоанна Предтечи».
«Я ждала Отца Григория снаружи церкви, как он и приказал. Когда я увидела его, я… Я напала на него, ударила ножом глубоко в живот».
«Я провела ножом до самого пупка, чтобы быть точно уверенной, что он умрет!» - голос Гусевой дрожал. «Его внутренности… они… вывалились! Он… схватил их… и УЛЫБНУЛСЯ мне»!
«Я закричала, что убила Антихриста, но я ошибалась. Кто еще может пережить такое?» Лишь тот, кто владеет осколком королевского Посоха, не сомневаюсь.
Зловещее предсказание

Гусева молчала, как будто ждала, что я осужу ее. Я не шевелился. Не говорил. Она взяла мою руку и сжала ее.
Наконец Гусева заговорила: «Вы должны понять! Святой Дьявол имеет СИЛУ над людьми… Надо мной! У него синие глаза. Глаза, полные порока!»
«Шрамы! – Гусева указала на свое уродливое лицо. – Мой нос! Он заставил меня это сделать! Святой Дьявол заставил меня сделать это!»
«Вы сделали это сами»? Мой голос сел. Неожиданно, слезы покатились по страшному лицу Гусевой. Конечно, Распутин управлял ей.
«Он привык говорить, что смерть приближается к нему, как шлюха. В тот день он знал, что я совершу покушение на него».
Я сказал: «Распутин предсказал покушение на жизнь. Он знал, что не умрет». Осколок Посоха! Неужели он настолько могущественен?
Гусева взяла мои руки в свои. «Покончите с моими страданиями! Сейчас же!» Она не произнесла ни слова, когда мой скрытый клинок пронзил ее горло. Она только улыбнулась.
Осечка
ФБР подозревает, что Джэк Парсонс продает государственные тайны коммунистам, но я знаю, что он не совершал измены. Этот человек еще опаснее, чем кажется.
Детали воспоминания
Объект: Томас Шон Морган
Расположение: Пасадена, Калифорния
Временной период: 17 июня 1952
Опасный человек

В любой другой день я бы наслаждался ездой по улицам Пасадены на своем Студебеккере 51 года. Сегодня доктор фон Карман не будет этому рад.
Я достал свои часы Омега и сверил время. Еще рано, но Доктор уже попивает свой чай на террасе и ожидает моего отчета о Парсонсе.
Я повернул на Хиллкрест, достал свой платок и вытер пот со лба. Затем я припарковал свой Студебеккер перед отелем Langham.
Я схватил файлы и фото, которые изучал ранее, и бросил их в открытый портфель, находящийся на пассажирском сидении. Наверху стопки лежит фотография самого Парсонса.
Взгляд человека на фото настолько силен и зловещ, что я быстро закрываю портфель – чтобы больше не видеть это фото. Я еще раз вытер лоб и вышел из машины.
Камердинер посмотрел на меня, когда я протянул ему ключи от Студебеккера. Обычно я бы дал оплеуху мальчишке, но сегодня кажется его счастливый день. Мне надо завершить кое-какие дела.
«Осторожно!» Я крикнул на камердинера, поправляя галстук. Мальчишка слишком туп, чтобы бояться; он думает, что я беспокоюсь за машину.
Исчезновение гения

Я сел за столик перед доктором фон Карманом. Несмотря на возраст, доктор элегантно выглядит в своем костюме в тонкую полоску. «Мистер Морган. Что вам удалось узнать?»
«Мистер Парсонс похоже порвал все связи с внешним миром», - я прокашлялся и глотнул воды. Хотя я бы предпочел пиво или что-нибудь покрепче.
«Он ни с кем не встречался с тех пор как потерял доступ к секретной информации Калифорнийского технологического института в январе». Я положил портфель на стол. Где же официант?
Доктор фон Карман поднял руку и подозвал официанта: «Скотч для моего друга. Сделайте двойной». Я не дружу с доктором, но горжусь тем, что работаю на него.
Я подождал, пока официант уйдет. «Расследование ФБР зашло в тупик, но…» Я открыл портфель, порылся в нем, а затем протянул несколько файлов доктору.
«Мистер Парсонс собирается совершить поездку в Мексику, - фон Карман забрал у меня из рук файлы, - Он уедет через несколько дней. Двадцать пятого числа».
«Что? – фон Карман вскочил на ноги и выронил из рук фотографии. Мне показалось, что он расстроился. – Это еще хуже, чем я мог себе предположить! Гораздо, гораздо хуже!»
Взрывной характер

Я знал, что Карману не понравится информация о том, что Парсонс собирается покинуть страну, но я не думал, что его реакция будет настолько бурной.
Официант наконец принес мой напиток. Доктор фон Карман схватил стакан с подноса и опустошил его. «Glenfiddich, - пробормотал он, - теперь можешь идти!»
Официант немного растерялся, но затем ушел. Я сожалел, что не смог заказать еще один стакан. Бог мой, как я хочу выпить!
«Вы уверены, что Джэк уезжает 25 числа»? Я удивился, когда услышал, что доктор назвал Парсонса по имени.
«Абсолютно». Я вручил ему копию договора, который его жена заключила с авиакомпанией. Врач внимательно прочитал бумаги, что-то бормоча на венгерском.
«Он узнал, как работает ФОРМУЛА Кроули! – закричал фон Карман. – Он им покажет… в день Святого Иоанна! Результаты могут быть еще хуже, чем в Филадельфии в 1943!»
В холле доктор фон Карман попытался дозвониться до Парсонса по телефону. «Занято! – он обернулся ко мне. – Вы должны его остановить! Едьте в его лабораторию! Скажи Джэку, что он должен остановиться! Живо!»
Спор миллионеров

Я никогда в своей жизни не ездил так быстро! Мои руки онемели, а пальцы стали белыми. Я потерял контроль над рулем и убрал ногу с газа.
Без происшествий я добрался до южной Оранж Гроув. Два черных Форда 49 года перекрыли дорогу, четверо человек в одинаково черных костюмах стояли за машинами. Люди-G!
Приятная тяжесть Вальтера в моем кармане успокоила нервы. Я заглушил двигатель и сверил время: 17:06. Я вышел из машины, готовый сделать несколько отбивных из этих пижонов.
Дама вышла из Форда, а за ней встал телохранитель вдвое больше меня. Она одета в шикарное платье, а ее походка говорит о принадлежности к высшему обществу.
«Пожалуйста, пройдите с нами, мистер Морган». Она знает мое имя! Телохранитель положил руку на мое плечо. Я хотел ударить его рукой в живот, но остановился!
На платье дамы приколот маленький значок. Три кривых прямоугольника, образующих треугольник! Мое сердце застучало. Теперь я знаю значение слова СТРАХ!
Я ослеплен неземной вспышкой – яркость которой превосходит яркость солнца! Я едва услышал взрыв, но почувствовал его толчки. Лаборатория Парсонса! Что они наделали?
Как на войне
Сегодня народ будет разжигать костры и праздновать рождение Сен-Жан-Батиста, Святого Иоанна Крестителя, не подозревая, что этот день войдет в историю.
Детали воспоминания
Объект: Эдмунд Бэйли О'Калаган
Расположение: Монреаль
Временной период: 24 июня 1834
Реформаторы

Звон напольных часов отца разбудил меня. Часы ударили 10 раз. День еще только начался, но у нас еще есть большие планы на вечер.
Я ходил кругами по гостиной, постоянно сверяя время. Время перевалило за полдень. Я раскрыл дверь! Наконец-то! Вдруг я осознаю, что крепко сжал челюсти.
«Входите, входите!» Поверенный человек Дюверне снял шляпу и прошел внутрь. «Добро пожаловать домой, господин Лароз».
«Приношу свои извинения за опоздание. Доктор». Его английский безупречен. «К сегодняшнему вечеру все готово. Собрание состоится, как и планировалось».
Наше историческое собрание состоится в день Святого Иоанна Крестителя – дата, так важная для Угнетателей. Как иронично. «Мистер Дюверн может рассчитывать на вас?»
«Мой дорогой мистер Лароз, Я бы ни за какие деньги в мире не пропустил бы нашу встречу». Кривая улыбка мистера Лароза сказала все сама за себя.
Для меня большая честь принять участие в праздновании, быть частью неизбежной революции. Будущие поколения запомнят этот день – 24 июня 1834 года.
Патриоты

Моя повозка медленно держала свой путь по мрачным улицам Монреаля. Я очень хочу приехать в назначенное место раньше, но дал инструкцию извозчику держаться плана, как и полагается.
Улица Сан-Антуан пустынна, если не считать нескольких людей, стоящих перед домом мистера МакДоннелла. «Доктор О'Калаган», - незнакомец поприветствовал меня.
«Я работаю на мистера МакДоннелла, - у человека плохой акцент, - пройдемте со мной, пожалуйста». Я вышел из повозки и направился за ним.
Дом адвоката выглядит впечатляюще, но человек повел меня прямиком в сад, который усыпан разнообразными цветами.
Накрытые столы были расставлены снаружи дома. Музыканты сидели на крыльце, готовясь к вечеру, а официанты подавали вино почетным гостям.
Фонари висели на каждом дереве, освещая сад золотым сиянием, которое делало это место каким-то сюрреалистичным – как и то, чем мы собирались заняться.
На собрание пришло еще больше человек, чем я ожидал! Нас должно быть человек 60! Каждый из нас реформатор, каждый из нас патриот.
Здоровье

Мы собрались вокруг столов и оркестр начал играть. Скрипки вступили первыми, напоминая как бы своим звучанием о том, как великолепен этот вечер.
Большинство из присутствующих канадцы, но есть также несколько американцев и ирландцев.
Мистер Дюверн, который организовал эту встречу, прокашлялся. «Господа, - затем он указал на мэра Монреаля, - президент!»
Мэр поднял свой бокал. «За людей, примитивный источник легитимной власти!» После громких аплодисментов и нескольких тостов, был подан ужин.
Я поднял свой бокал. «За нашего гостеприимного хозяина, мистера МакДоннелла, а также за мистера Дюверна, организовавшего встречу!» Когда шум стих, мистер Дюверн встал.
«Друзья мои! – сказал Дюверн. – Патриоты! Угнетатели пытались отобрать у нас день святого Иоанна! Пока мы говорим, они празднуют создание своей секретной организации».
«Этот радостный день больше никогда не будет принадлежать им! – шум в толпе поднялся. – Мы организуем свое собственное сообщество! Мы вернем этот день назад народу!»
Моя страна, моя любовь

После ужина были заключены пакты и сделаны обещания. Нас так много, мы едины против Угнетателей! Столькие из нас хотят изменить мир!
Музыка остановилась. Мужчина начал петь гимн, но одного виолончелиста не было на месте.
Певец продолжил, но я заметил человека, проникающего в дом. Лароз? Я пошел за ним. Я открыл дверь, а гимн уже подошел к словам: «О Канада! Моя страна, моя любовь!»
Внутри дома МакДоннелла было пусто. Я собирался голосом заявить о своем присутствии, но неожиданно услышал стук наверху! Что там делает Лароз? Я вбежал вверх по лестнице.
Один из официантов МакДоннела лежал в луже крови! Виолончелист позади него был без сознания. «Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Доктор». Я повернулся лицом к Ларозу.
«Музыкант убил этого беднягу, - объяснил Лароз, - я пока не знаю, чего он хотел, но он работает на НИХ. Мне пришлось его нейтрализовать».
Угнетатели шпионили за нами! Я произнес: «Все законно, когда главное право на свободу находится под угрозой».
Летняя ночь
Прошел год с тех пор как мы получили свадебный подарок от дяди Джона. Сегодня Джоан удивил меня еще одним письмом, адресованным леди Бет.
Детали воспоминания
Объект: Элизабет Джэйн Вестон
Расположение: Прага
Временной период: 1604
Письмо

Мои руки дрожат, когда я распечатываю письмо от дяди Джона. Разве не глупо, что человек, привыкший к письмам, так возбужден, получая еще одно?
«Леди Бет, - было написано в письме, - пожалуйста, примите мои извинения за столь длительное молчание. Моя работа Хранителя в Манчестере отнимает слишком много времени».
«Тем не менее, мне удалось узнать о скором прибытии в Прагу пьесы Эйвонского Барда».
Эйвонский Бард? Дядя Джон наверно имел ввиду английского драматурга Вильяма Шекспира. Я многое слышала о нем.
«В прошлом году мне посчастливилось посмотреть пьесу на сцене театра «Глобус» в Англии. Это был довольно познавательно».
«Я верю, моя дорогая леди Бет, что вы найдете эту пьесу весьма занятной». Я опустила голову на спинку стула и улыбнулась.
«Сон в летнюю ночь» скоро будут показывать на сцене театра, 21 июня. Джоан и я обязательно сходим посмотреть эту пьесу.
Пьеса

Я не удивлена, что Владислав-холл забит людьми. В конце концов, это будет первый и единственный показ пьесы в Праге.
Первая часть комедии не впечатлила меня. Завязка оказалась банальной, в ней дочь отказалась выйти замуж за человека, которого выбрал ее отец.
Я заметила, как Джоан посмеялся несколько раз, что заставляло меня улыбнуться. Пьеса действительно довольно забавная, но после письма дяди Джона я ожидала большего.
Во втором акте Оберон, царь фей, а также его королева, Титания, вышли на сцену. Пьеса стала более интригующей. Во мне проснулось любопытство.
Сюжет вертится вокруг Пака, загадочного и весьма забавного персонажа, который создает хаос, когда ему не удается выполнить приказы Оберона.
Правильно ли Пак использует любовный напиток, магический сок анютиных глазок? Верно ли он служит своему царю фей или у него есть свои собственные цели и мотивы?
После всего того, что вытворяли феи, смертные люди в пьесе поверили, что все, что они испытали в лесу не более чем сон.
Мошенник

Все актеры покинули сцену, кроме того, что играл Пака. «Когда не угодили вам мы, тени…» Да, феи это тени…
Пак продолжил: «То я прошу – исправится беда – предположить, что в мире сновидений вы были здесь уснувши, господа».
«Что слабое, пустое представление есть легкий сон – не более того». Почему он называет представление пустым? Почему это лишь сон?
«Исправиться мы, право, не забудем. Как честный Пак, я клясться вам готов…» Я ухмыльнулась. Пак может быть каким угодно, но честным – нет!
«Что ежели мы счастливы так будем, - и в самом деле, - и избежим мы брани и свистков, то вы от нас вознаграждения ждите». Да, Пак Змей! Мошенник! Искуситель!
«Не то лгуном вы Пака назовите. Ночь добрую желаю всем – один, а вы меня хлопками наградите, и – верьте мне – исправится Робин!»
Я была оглушена неожиданным взрывом аплодисментов. Актеры вернулись на сцену и поклонились. Мне стало интересно, какой в этой комедии кроется секрет?
Загадка

Люди начали покидать зал, но Джоан и я остались. «Это была хорошая пьеса, тебе не кажется?» Улыбка Джоана как будто застыла не его лице.
Обычно я люблю обсуждать поэзию, литературу и театр с моим мужем, но сейчас мой разум где-то вдалеке. Я должна понять смысл этой пьесы!
«Персонажи продуманы блестяще!» Я кивнула в ответ на слова Джоана. Почему-то я уверена, что он не прав. Это не просто персонажи, они мне кажутся РЕАЛЬНЫМИ людьми.
Что говорил Пак? «Лорд, какими смертные бывают все-таки глупцами!» В древней мифологии боги действительно так считали. Они играли со смертными, как им было угодно.
Джоан продолжал анализировать пьесу Шекспира. Что если Оберон и Титания были бессмертными феями, древними богами? Что если…
Титания носила диадему, такую же, как Гера на картине, которую подарил мне дядя Джон. Простое совпадение, уверена, но что если Титания и Оберон были на самом деле Зевсом и Герой?
На кого похож тогда Пак? Пак испытывал терпение Оберона, как Прометей оспаривал всемогущество Зевса. Я должна написать дяде Джону!